16 декабря 2025 года Верховный суд России вынес историческое решение по делу о квартире Ларисы Долиной. Суд отменил все предыдущие решения и постановил, что право собственности на жильё в Хамовниках принадлежит Полине Лурье — женщине, которая купила его весной 2024 года за 112 миллионов рублей. Решение вступило в силу немедленно.
Суд подчеркнул: Лурье действовала добросовестно. Она не знала и не могла знать, что Долина находится под влиянием мошенников. Сделка прошла через риелтора, деньги были переведены официально, а признаков давления или неадекватности со стороны продавца никто не зафиксировал. Более того, как показали записи, Долина сама говорила, что у неё есть другое жильё и квартира стала «тесной».
Отдельно суд указал, что певица незаконно занимает квартиру, которая уже принадлежит другой семье. Если она не освободит помещение добровольно, Мосгорсуд рассмотрит иск о принудительном выселении. Представитель Лурье после оглашения решения не сдержала слёз: «Теперь у Полины снова есть дом».
Решение Верховного суда стало не просто финалом одного дела — оно сформировало новый вектор для всей судебной практики. Отныне добросовестные покупатели получают чёткую юридическую защиту: если они не знали о мошенничестве и действовали в рамках закона, их права не могут быть нарушены даже в интересах обманутого продавца.
Это также означает, что теперь риски утраты средств будут нести те, кто непосредственно передал деньги мошенникам — то есть сами продавцы или их доверенные лица. Суд отметил: даже если сделка была признана недействительной из-за заблуждения, это не освобождает продавца от обязанности вернуть деньги. Именно эта часть решения открыла возможность для Лурье требовать компенсацию не только стоимости квартиры, но и сопутствующих убытков.
Общество восприняло вердикт как восстановление справедливости. Несмотря на сочувствие к Долиной как к жертве, люди понимали: имущество не должно менять владельца задним числом, если новый собственник не виноват в происшедшем. Теперь рынок недвижимости может вернуться к стабильности — а покупатели снова начнут верить, что подписанная сделка — это не просто бумага, а гарантия.
